Товарищ жандарм - Страница 54

Так и пролетели несколько недель, я и жила-то только от встречи до встречи с Александром, считая часы до очередного свидания. «Свидания»! Даже наедине с собой боюсь произнести это слово. А тут ещё Наум Игнатьевич чуть меня не поймал переодетой, окликнул издали, мол, подойди-ка сюда, девица, кто такая, еле успела в кусты порскнуть. Весь день потом дядька Игнат хмурый ходил и на всех девиц строго глядел, узнать, видно, хотел, кто эта строптивица, что управляющего не послушала. Глаше наказала то платье приметное сжечь, не откладывая, а мне другое подобрать. Страшно-то как, а вдруг поймают, божечки мои!!!

И тут как-то неожиданно всё галопом понеслось. За неполных три недели со мной столько событий разных приключилось — и страшных, жуть каких страшных, и таких, что ни с кем доселе и не случавшихся.

А началось всё со слухов, что в уезде завелась разбойничья шайка, кареты почтовые грабят, людей убивают без жалости и даже нескольких полицейских, что их схватить хотели. Страсти-то какие! В гости к Вареньке поехала, подружке моей сердечной, так она ещё больше страху нагнала, мол, схватили тех разбойников, жандармы аж из Тулы приезжали, и что в поимке участвовал молодой Осташев. Я прямо там чуть не умерла! Как же Саша? А вдруг его ранили? И помочь-то ничем не могу! Расплакалась от отчаянья, Вареньке пришлось меня успокаивать и водой отпаивать. Как домой добирались, и не помню, как в тумане всё. По приезду Глаше наказала разузнать, у себя ли в имении граф, мы ведь уже дней десять не виделись, совсем Саша свой утренний моцион забросил. Уже и смеркаться начало, прибежала горничная, запыхавшись, говорит, видели графа в имении, жив-здоров его сиятельство. Я так и знала, что всё будет хорошо, помогли молитвы Матери Божьей Марии, сберегла она Сашеньку, отвела руку злодейскую!

Наутро и встретилась с Александром на лесной дороге. Улыбается так же, ничуть не изменился.

— Здравствуйте, ваше сиятельство, княжна Мария Игоревна. Ну вот и свиделись.

Внутри так и захолонуло всё! Он знает! Ноги сами подкосились, так и опустилась на траву.

— Что? Какая княжна? Александр Павлович, так вы… Господи, стыдно-то как! Так вы с самого начала всё про меня знали? — Я аж задохнулась.

— Знал, ваше сиятельство, знал, Машенька. Если позволите так вас называть. — Присел рядом и внимательно на меня посмотрел.

— Да, конечно, Александр Павлович, — говорю, а щёки пылают.

— Но тогда позвольте, на правах, так сказать, старого знакомого, дать совет. Если в следующий раз вам захочется поиграть в разведчицу-подпольщицу, вы уж примите меры к более тщательной маскировке. Вы понимаете, о чём я говорю?

— Не совсем, Александр Павлович. А что такое «маскировка»? — Если про «разведчицу-подпольщицу» можно понять из контекста, это примерно такая же дура, что я изображала все эти дни, то «маскировка» совершеннейшая абракадабра.

— Я поясню. Вот вы, Маша, переоделись крестьянкой. Платье, платок — вполне. Даже ваши туфельки, пусть старые и разбитые, соответствовали образу. Куплены или подарены давным-давно, вам от старших сестёр остались, к примеру. А лицо? — с улыбкой смотрит на меня.

— А что с моим лицом? — Я в ужасе прижала руки к щекам.

— Нет, не пугайтесь, с вашим лицом всё в порядке, — Саша весело засмеялся. — Очень красивое и милое личико. — Я опять вся зарделась. — Просто, где вы видели незагорелых крестьянок с белоснежной кожей в такую жару? По легенде, вы белошвейка, но от простого, обычного крестьянского труда вас ведь не освобождали? Руки то же самое. Ноготок бы сломали, просто маникюр не делали бы месяц-полтора. Причёсаны тщательно очень, а вот выбившаяся из-под платка прядка волос с застрявшей травинкой-соломинкой, была бы такой мелкой, но характерной деталью. Про вашу речь ничего не могу сказать, давно не был в России и в языковых оборотах и нюансах не силён. Сам не совсем правильно строю предложения. Каюсь и исправляюсь, — улыбнулся Саша.

— Не получилось из меня этой вашей «разведчицы-подпольщицы», значит?

— Не расстраивайтесь, Маша. У вас ещё всё впереди. Давайте я вас провожу, — руку протянул, встать помогая.

Мы шли рука об руку по дороге, то и дело останавливаясь. Александр рассказал много интересных и страшных вещей, про врагов, которые желают только вреда России, про коварных англичан и других европейцев, про масонов-иезуитов, запрещённых высочайшим указом. Про то, что он — граф Осташев, не просто приехал навестить батюшку, а со специальным заданием, ужасно секретным, из самого Санкт-Петербурга, по поручению Его Императорского Величества. И последние события в губернии только подтверждали его слова. Оказывается, он с отрядом верных государю офицеров обезвредил целую шайку «шпионов-иностранцев», под видом разбойников убивавших настоящих русских патриотов.

— Мария Игоревна! Вы, как российская подданная и верная дочь своего Отечества, можете оказать неоценимую помощь в борьбе с недругами. Я, честно признаться, очень рассчитываю на вашу помощь!

— Александр… Павлович! Конечно, я согласна! Можете полностью мной располагать! Вот только… стрелять я совсем не умею.

Александр несколько секунд молча смотрел на меня, а потом расхохотался.

— Ну что вы, Машенька! Ни в кого стрелять и не надо. Наша служба это не только и не столько погони с перестрелками, а скорее рутинная и скучная работа, — и добавил загадочное: — Парабеллум я вам точно не дам!

— А что же я буду делать? Я ведь совсем ничего не умею.

— Мария! Один мудрец сказал — каждый человек может принести пользу, будучи употреблён на своём месте. Вот и вы на своём месте, то есть в привычном образе княгини Тихвинской, окажете мне и государю неоценимую помощь в поиске врагов империи. Задача одновременно и простая и весьма сложная. Ведите обычную светскую жизнь, посещайте различные балы, приёмы, рауты, своих подруг, в общем, как говорится, займите активную жизненную позицию. И слушайте, очень внимательно слушайте! Прежде всего нас интересуют люди, недавно появившиеся в губернии, чьи-либо родственники, знакомые до этого времени никому не известные или заезжие иностранцы, кто-либо внезапно разбогатевший. Если о ком-то из этих людей услышите, ни в коем случае не проявляйте активного интереса, это может насторожить настоящих врагов или стать темой для пересудов, мол, княжна Тихвинская интересуется определённым господином, что по цепочке может дойти до известной личности. Конечно, большинство людей это обычные, честные господа, никак не замаранные в подрывной деятельности, но тем и интересна эта работа. Вы всё поняли, Маша?